Всё про центр “Этос”: почему, зачем и как 

Василиса Борзова – москвичка, студентка магистерской программы Шанинки и Манчестерского университета, изучает политическую философию. До войны Василиса организовывала политические дискуссии, ридинги, кинопоказы и дебаты в проекте «Пространство Политика». Оказавшись в Ереване после 24 февраля, она вместе с другими активистами основала здесь «Этос» – благотворительный центр, оказывающий адресную помощь пострадавшим от войны в Украине и Арцаxе. 

Мы поговорили с Василисой об особенностях благотворительности в Армении, о буднях волонтерского центра и о том, как помогать пострадавшим от чужой войны в стране, где идет собственная война.

– Все мы вынуждены были уехать из России по разным причинам, так или иначе связанным с войной. Что стало главной причиной для тебя?

Учитывая, как скудны традиции политической дискуссии в России, нашей задачей в «Пространстве Политика» было создать такую среду, в которой рождается язык для разговора о политике, а все желающие обретают голос в обсуждении общезначимых вопросов.

После начала войны наш инструментарий обсуждений ограничили до того, что обыкновенным словам теперь зачастую приходится искать суррогатные аналоги. Для меня начало войны стало переломным моментом: стало невозможно верить, что выстраивание диалога в воюющей стране может иметь весомый результат. 

– Почему ты остановилась на Армении?

У меня не было прицельных планов на Армению, сначала я рассматривала Ереван как точку транзита. Давно хотела посетить эту страну, здесь прекрасная природа и богатое культурное наследие. План заключался в том, чтобы за неделю-другую осмотреть местные достопримечательности и отправиться в Тбилиси, но Армения тронула меня. Гостеприимность и открытость армян, их сопереживание и культура, проникнутая памятью о тяжелых, кровопролитных войнах, несправедливости и насилии — всё это рождает отклик, эмпатию, желание более близкого знакомства с обществом и страной.

– Почему ты решила заняться волонтерством, как появился центр и кто тебе помогает его развивать?

С началом войны стало понятно, что Армения станет одним из важнейших точек притяжения российской эмиграции. При этом, к середине марта в Ереване не было ещё ни одной гуманитарной инициативы помощи украинцам, которых только за первый месяц войны прибыло 4 000 человек, многие с одним рюкзаком, без жилья и средств существования. Я почувствовала, что такой проект, каким стал «Этос», тут крайне необходим. Так оно и оказалось.

Весь штаб волонтёров сформировался здесь, в Ереване. Мы не были знакомы до войны и быстро сплотились в общем желании помогать пострадавшим, попутно создавая место, дающее альтернативу накаляющимся риторическим машинам вражды и ненависти — место, где люди разных культур находят взаимную поддержку и доверие, где ценность человеческой жизни выше идеологем и абстракций.

Количество наших волонтёров почти сразу перевалило за сотню. Я иногда поражаюсь тому, как много ребята готовы вкладывать собственных сил и средств, чтобы помогать другим. Вероятно, война заставляет нас острее сострадать и ценить близость: я никогда не видела так много любви и самоотдачи за всю жизнь, сколько можно встретить здесь в будничных для «Этоса» ситуациях.

– Как устроена работа центра и в чем его особенности?

В Армении не так много центров помощи украинцам, нам толком не с кем себя сопоставить. Если говорить о коллегах в других странах, то наше отличие в том, что мы работаем адресно с каждой из семей, которая к нам обращается. За каждым обращением зафиксирован волонтёр, который курирует работу, следит за тем, чтобы проблемы на пути адаптации украинцев были разрешены. 

Некоторую специфику накладывает сложившееся здесь сообщество российских эмигрантов. Это часто люди из IT-сферы, и их знания и навыки помогают нам во внутренней систематизации работы. Так, у нас есть приложение, позволяющее отслеживать состояние склада гуманитарной помощи и индивидуальных запросов, работать с заявками обращающихся и доводить их запросы до конца.

Еще одно важное отличие от тех проектов, с которыми мы знакомы — мы находимся в стране с неразрешенным военным конфликтом, и поэтому мы не можем закрыть глаза на то, что здесь есть свои пострадавшие от войны. Мы оказываем помощь вынужденным переселенцам из Арцаха. 

– Расскажи, пожалуйста, подробнее, про работу с пострадавшими из Арцаxа. 

Надо сказать, что у нас направление помощи украинцам развито намного больше, чем помощь пострадавшим в Арцахе. Это связано с тем, что вопрос пострадавших от войне в Украине стоял намного острее в тот момент, когда мы запускали проект — появились тысячи беженцев, которым требовалась помощь прямо сейчас, тогда как государственных и даже частных инициатив к моменту запуска в Армении ещё не было. Однако обращающиеся из Арцаха у нас тоже есть, и работа с ними едва ли кардинально отличается от того, как мы работаем с украинцами — им доступна ровно та же помощь. Правда, в этом направлении мы чувствуем себя ещё не вполне опытными, понимая, что структура гуманитарной помощи сформировалась здесь ещё два года назад, и армянские НКО имеют в этом намного больше опыта. Поэтому мы работаем совместно с организациями «Миссия Армении» и «Протяни руку», стараясь выявить потребности вынужденных переселенцев и оказать им помощь более результативно. Думаю, что хотя у нас в штабе волонтёров немало армян, выход на армянскую аудиторию у нас ещё впереди, и мы будем больше трудиться над тем, чтобы стать ближе армянскому обществу.

– Как в стране устроена помощь беженцам из Арцаxа? Есть ли государственная поддержка или это частные инициативы? 

Арцахом, безусловно, занимаются уже многие НКО, но помощи всегда меньше, чем требуется. Дело в том, что Армения — небогатая страна. Чтобы это понять, достаточно выехать за пределы Еревана, посмотреть, как там живут люди. Жители Нагорного Карабаха, потерявшие в войне дома и средства для существования, находятся в куда более затруднительном положении, и какие бы государственные программы и НКО им ни помогали, потребность в поддержке всё равно не покрыта. 

– Как на вашу инициативу реагирует местное сообщество: обычные горожане и институции? Сталкиваетесь ли вы с критикой? 

Пока не могу сказать, что мы столкнулись с какими-то серьёзными проблемами: ни со стороны местных жителей, ни со стороны государства мы не сталкивались с сопротивлением. Конечно, везде есть радикально настроенные люди, но недоброжелательных к нам единицы. Мы часто видим и ощущаем поддержку от локального коммьюнити. 

– «Этос» существует уже четыре месяца. Что вы успели сделать за это время?

Мы оказали помощь более, чем 150 семьям, потратили на помощь около 5 млн драм, из которых порядка полумиллиона было собрано на благотворительных ивентах. 

О результатах нашей работы можно узнать из ежедневных, еженедельных и ежемесячных отчётах — мы с самого начала понимали, что нам важно создать высокий уровень доверия с нашими донорами и теми, кто обращается к нам за помощью. Доверие и репутацию можно держать на высокой планке только в том случае, если вы предельно прозрачны и показываете хороший результат. Мы стараемся быть такими. Ну и, помимо прочего, хочется делиться с нашей аудиторией тем, что происходит у нас на точке ежедневно, чтобы они понимали, что мы здесь, каждый день переживаем с ними множество разных моментов, стараемся улучшить нашу работу, тогда как многие усилия и труды, если о них не рассказывать, остались бы незаметными.

– Какие перспективы для центра ты видишь? 

Война продолжается, но она больше не воспринимается так остро, а многие россияне получают в Армении визы и загранпаспорта и следуют дальше в другие страны. Они — основное ядро наших доноров. Тем не менее, запросы на помощь не убавляются, и нам бы хотелось, чтобы украинские семьи, оставшиеся здесь, имели поддержку, могли бы адаптироваться в армянском обществе. Для этого нам потребуются постоянные средства, мы сейчас находимся в их поиске.

– Что ты сама планируешь делать дальше? 

Первые несколько месяцев меня едва хватало на учебу, я немного подрабатывала репетиторством, но почти всё время занимал проект. К счастью, у меня была финансовая подушка, позволившая отложить вопрос о деньгах. Сейчас я пробую себя в журналистике и думаю о диссертации.